Мы поговорили с Андреем Мурачевым, аспиранто кафедры «Теоретическая Механика», Институт ИПММ, о его научных интересах и узнали, какая экзопланету его любимая.
— Здравствуйте, чем вы занимаетесь и что будете делать на Pop Up Science?
— Я работаю на кафедре «Теоретическая механика» Политехнического университета, занимаюсь разработкой гипотезы альтернативного образования Земли и Луны и еще рядом задач, которые прямой связи с космосом не имеют. На мероприятии я буду рассказывать об экзопланетах и о поиске внеземной жизни. Во-первых, потому что моя область научных интересов с этим соприкасается. Во-вторых, эта тема в принципе очень интересная, она меня уже давно волнует, и я слежу за новостями. Мне хочется, чтобы люди также, как я, прониклись этим, удивились и узнали, что наш мир гораздо больше и необычней, чем это представляется.
— С какого момента вы занимаетесь планетами и космосом в целом?
— Космосом я занимаюсь столько, сколько себя помню. Я еще с детства мечтал о космосе, и даже никогда не было вопроса, кем быть. Потом я поступил на физтех, на космическую кафедру, получил образование астрофизика, потом пришел сюда и занимаюсь вещами, связанными с космосом, в частности вопросами Земли и Луны. Сейчас мы моделируем образование планетарных систем в суперкомпьютерном кластере Политеха.
— Вы занимаетесь именно изучением формирования экзопланет, а не их поиском?
— Да, я больше занимаюсь именно их образованием, но рассказывать о нем я буду не очень много, так как это будет несколько скучно — слушать о моделировании. Я решил, что лучше описать общую картину, но бегло, чтобы у людей было представление. Но несколько слайдов, посвященных образованию планет, все же будет. Даже собственно о самом поиске я говорить не буду, скорее, речь пойдет о разнообразии найденных учеными экзопланет. И в том числе я попытаюсь сломать несколько шаблонов, связанных с экзопланетами.
— Какие например?
— Например о воде. Сейчас воду находят много где, и даже на Плутоне, что было для меня открытием. Плутон для нас — мертвый мир, где Солнце видно, как маленькую звездочку на небосклоне, но там есть жидкая вода.
— В России много людей, которые занимаются экзопланетами?
— В любом астрономическом университете и институте есть такие ученые. Астрономов в принципе не очень много, но определенная прослойка есть. Я вращаюсь в несколько другой сфере, поэтому не могу сказать, сколько таких ученых.
— Вам приходилось выступать с научно-популярными докладами не перед ученым сообществом?
— Популярной наукой я еще не занимался.
— А что планируете добавить, чтобы стало интересно несведущим людям?
— Понимаете, для меня наука в первую очередь — удивление. Я не хочу говорить просто факты, хотя они тоже будут, я хочу удивить людей. Это как с искусством — когда оно настоящее, то оно бьет тебя обухом по голове, и ты не можешь отойти. Также и тут. Приверженцы популяризации должны быть как миссионеры — нужно выступить так, чтобы после лекции кто-то не спал всю ночь, а на утро пришел подавать документы в университет или записался на курсы. Нужно не просто просвещение, а расширение круга влияния науки.
— Если не секрет, какая экзопланета у вас любимая?
— Kepler 386-f. Эта планета, которая была найдена в постоянной обитаемой зоне. Скорее всего, именно на таких планетах будет обнаружена жизнь, похожая на земную.
