[mybigtext]Как и полагается порядочному жителю города, ваш покорный слуга все новогодние каникулы просидел дома, залипая то в телевизор, то в компьютер. И в процессе своего досуга мне пришел в голову вопрос: а что же на наших экранах есть такого, что было создано и развито в нашей стране, а не скопировано с западных аналогов? В случае с компьютером все довольно скудно — отечественный игрострой переживает не лучшие года (а были ли лучшие?), большая часть популярных Ютьюб-каналов практически под копирку перенимают форматы с европейских и американских блогов. Неужели придётся совершить информационное самоубийство и обратиться к телевизору?[/mybigtext]
Для современного человека телевизор представляется чем-то вроде хтонического тартара для грека — там отжившие свое сторукие титаны, церберы, гарпии, Петросян, «новые русские бабки» да Киселев с Соловьевым. В связи с тем, что передачи на федеральных телеканалах упали в качестве и заросли пропагандой, смотреть телевизор стало немодно.
Но так было не всегда. Советское телевидение в отсутствие конкуренции не баловало зрителей разнообразием как каналов, так и программ, но некоторые форматы, живущие до сих пор, появились именно тогда. В те времена контент фильтровался как в идеологическом плане, так и в фактологическом — все, что выходило на экране, соответствовало официальной доктрине партии, но и антинаучных вещей, вроде современного Рен-ТВ, зритель не видел.
Значительное разнообразие пришло на телевидение с перестройкой, тогда же телеэфир стал одним из факторов, формирующим политическое сознание граждан. Помимо серьезных проектов, вроде «Взгляда», «600 секунд» и «До 16 и старше», появились вполне невинные и развлекательные: «Поле чудес», «Марафон 15», «50 на 50» и еще с десяток. Именно тогда пришла мода на копирование западных форматов с их адаптацией под наши реалии или вообще с минимальной ретушью. Переиначив Wheel of fortune, у нас выпустили «Поле чудес», сначала с Владиславом Листьевым, а потом с неизменным Якубовичем, вместо Jeopardy — «Свою игру», а Who wants to be a millionaire в духе русских видеопрокатчиков стал «О, счастливчик». Ряд можно продолжать еще долго: «Сто к одному» в оригинале был Family Feud, а «Слабое звено» — The weakest link.
Как видно, особенно хорошо идея копирования формата ложится на игровые шоу, где практически не нужно учитывать тонкости и реалии страны, достаточно скопировать правила и определить стоимость призов. При этом всем трудно согласиться с тем, что «Поле чудес» — зарубежная передача. Подбор ведущего и участников, помноженный на годы выхода каждую пятницу, сделали «Поле» народным шоу, своеобразным окном в Россию, с огурчиками, приветом родным, близким и завцеху, а также традиционной рекламной паузой. Что тут говорить, если в разное время в выпусках передачи поучаствовали Юрий Никулин, актеры из «Улицы разбитых фонарей», а накануне президентских выборов 1996 года за барабаном стояли куклы кандидатов в президенты страны из сатирической передачи «Куклы», которая тоже, кстати, скопирована с британского шоу Spitting image.
Копирование формата, когда оно не нарушает авторских прав, дело полезное и практически неизбежное — если есть готовая упаковка для сериала, шоу или передачи, то почему не купить? Но, конечно, хотелось бы, чтобы на нашем телевидении был собственный конкурентоспособный продукт, который было бы не стыдно показать миру. И такие передачи у нас есть.
«Что? Где? Когда?»
Семейная викторина, которая пережила практически все советское телевидение и стала интеллектуальным казино, в соответствии с реалиями времени, появилась давно — 4 сентября 1975 года. В те времена она представляла из себя совсем иное зрелище: не было ни волчка, ни денежных призов, ни команды телезрителей, ни смокингов на господах знатоках. Тогда друг с другом соревновались две команды из разных семей, а вопросы придумывал сам главный редактор программы Владимир Ворошилов, который продержался на своем посту до 2000 года.
Вскоре программа обросла всеми привычными атрибутами — в 1976 году ввели волчок, который, правда, сначала указывал не на вопрос, а на знатока, в 1977 символом игры стал филин, а волчок стал выбирать вопросы. Первый вопрос, который выпал знатокам на волчке, был от школьника Бориса Крюкова, который теперь известен нам как Борис Крюк, современный ведущий «Что? Где? Когда?». Окончательные завершающие штрихи появились в начале 90-х, когда интеллектуальный клуб переехал в Охотничий домик Нескучного сада, а игра пошла на деньги. Символично, как вместе со всей страной «Что? Где? Когда?» вступило в товарно-денежные отношения, и из интеллектуального клуба программа стала интеллектуальным казино.
За 40 с лишним лет существования передача набрала огромную армию поклонников и даже шагнула за пределы СНГ — в Германию, Израиль, США, которые известны своей русской диаспорой, и, внезапно, в Болгарию. Помимо телеверсий, появилось огромное множество спортивных секций «ЧГК», где соревнуются сразу множество команд, а ответы даются обычно в письменном виде после минуты рассуждения.
В отличие от многих «родных» телепроектов, «Что? Где? Когда?» живет и здравствует, появляются молодые знатоки, еще вполне себе играют старые, и никуда они не собираются уходить, что радует.
«КВН»
На заре советского телевидения была такая модель телевизоров — «КВН-49», названная по первым буквам фамилий конструкторов — Кенигсона, Варшавского и Николаевского. «КВН» был первым массовым телеприемником СССР, и шутники часто расшифровывали его как «Купил. Включил. Не работает». Вторую жизнь аббревиатура обрела в 1961 году, когда на экраны вышел первый выпуск «Клуба веселых и находчивых».
Базой для «КВНа» стала передача из конца 50-х «Вечер веселых вопросов», в которой телезрители отвечали на вопросы ведущих, в том числе и с шутками юмора. В обновленном формате между собой соревновались не просто телезрители, а команды из разных вузов, причем, в отличие от современной версии, где все завязано сугубо на юморе, в старом «КВН» иногда и правда приходилось проявлять находчивость и решать какие-то нетривиальные задачи, вроде распутывания пленки или математических примеров.
Популярность «КВН» сразу подняла передачу до уровня всесоюзного развлечения — в «КВН» начали играть в вузах, школах, пионерлагерях и вообще везде, где есть молодёжь. В 1964 году произошло знаковое событие — ведущего Альберта Аксельрода сменил студент Московского института инженеров транспорта Александр Масляков. Масляков, который стал не просто Александром, а Александром Васильевичем, впоследствии придал «КВНу» коммерческое оформление, создав творческое объединение «АМиК». Для «КВН» «АМиК» стал как ФИФА для футбола — чтобы любая лига была официальной, она должна пройти сертификацию от «АМиК», иначе — никак.
Первая редакция передачи просуществовала 10 лет, пока «КВН» не накрыла советская цензура в виде всемогущего руководителя ЦТ Сергея Лапина, который сначала душил «Клуб» всевозможными цензурными придирками, а потом и вовсе закрыл передачу в 1971 году.
В 1986 году, на волне начавшейся перестройки, «КВН» был возрожден. И в обстановке новой политической реальности он стал уже не просто выставкой талантливой молодёжи, а рупором для тех, кому хотелось выговориться. В первых обновленных сезонах вопросы власти и перестройки затрагивались осторожно, но чем дальше в лес, тем толще партизаны, и к концу 80-х-началу 90-х в «КВНе» шутки про политику заняли уже добрую половину выступлений команд.
Чего только стоят музыкальные номера УПИ и ЛВИКа, в которых был кавер на советский гимн и песня про бороду (с 45:26):
По музыкальному номеру команды из Новосибирска в полуфинале 1991 года можно учить историю — тут и Путч-91, и программа «500 дней», и песня жены депутата, и даже распад СССР под Газманова:
[mydoubleline]Показательно, что лучшей шуткой ХХ века была признана «Партия, дай порулить» от все тех же новосибирцев. Современному зрителю непонятна не то что популярность этого прикола, да и прикол вообще. Суть в том, что в СССР был распространен такой лозунг: «Партия — наш рулевой». Именно поэтому, когда ребята из НГУ вышли и пошутили со сцены про «Партия, дай порулить», то страна, которая привыкла видеть на Первом канале людей, застегнутых на все пуговицы, скатилась под стол. В этом и был смысл «КВН» — не просто дать вдохнуть свежего воздуха, но и дать выдохнуть, высказаться, пошутить о наболевшем, да так, чтобы оно стало менее наболевшим.[/mydoubleline]
В 90-е «КВН» оброс коммерцией, рекламой, в шутках начали сквозить уже не столько политические темы, сколько секс и запрещенные вещества, но все равно «Клуб веселых и находчивых» продолжал оставаться поставщиком исключительно годного контента, над которым можно было и посмеяться, и подумать. Тогда же квнщики стали расползаться по прочим каналам, организуя собственные шоу. Как оказалось, вскоре они подчинят себе весь телевизионный юмор.
Первое десятилетие нашего века стало переломным — если сборной Петербурга или «Детям лейтенанта Шмидта» было позволено недвусмысленно шутить о нынешней власти, то «Союзу» за их социальный мюзикл под God knows по шапке дали так сильно, что они по инерции продолжили шутить про Евросоюз, газовую трубу и безмерное преклонение перед властью.
Вот, кстати, то самое выступление:
К настоящему времени «КВН» представляет из себя бледную пародию на себя прежнего: практически все шутки либо совершенно беззубые, либо про Маслякова и жюри, либо агрессивно-антизападные. «КВН» перестал отображать реальные процессы, происходящие в стране, и по своему характеру происходящее сейчас мало чем отличается от лапинской экзекуции.
«Дом-2»
Да, друзья, дошло до триариев, как говорили в Древнем Риме. За авторством «Дома-2», равно как и первого «Дома», стоит незаурядная фигура Валерия Комиссарова, который придумал еще и шоу «Под маской», от которого становилось жутко, разрывной проект двухтысячных «Окна» с Дмитрием Нагиевым, а также бренд «Моя семья».
Первый «Дом» просуществовал 90 выпусков, с июля по ноябрь 2003 года, и там вполне чинно и благородно 12 пар строили дом в Подмосковье, постепенно выбывая. Кто оставался — тот и получал заветное жилье или 8 миллионов рублей. Вскоре в гениально-больную голову Комиссарова пришла идея продолжить проект под именем «Дом-2», но только там, вместо стройки дома, семейными парами будут бесконечные разборки, «развал-схождение» разнообразных молодых и не очень людей между собой, а также драки и скандалы. Все это вызвало бурю негодования у общества и завидные рейтинги — начавшись в 2004 году, «Дом-2» скоро отпразднует пятитысячный выпуск.
Комиссаров в своем проекте точно попал в концепцию guilty pleasure — этакого удовольствия, в котором стыдно признаться. В «Доме-2» воплотилась давнишняя коммунальная потребность посплетничать, а сплетничать об интеллигентных людях как-то не с руки. Именно поэтому состав «Дома-2» с каждым выпуском все больше стал напоминать дурдом: если с Маем Абрикосовым, Ромой Третьяковым и Солнцем еще как-то можно было свыкнуться, то Венцеслав с Колей Должанским — это уже совершенно точно вызов здравому смыслу и общественному вкусу.
«Дом-2» живет и здравствует уже 14-й год и никуда уходить не собирается. И дело тут не в плане Даллеса и заговоре против России — у него банально высокие рейтинги. А значит, его смотрят.
Прочие родные передачи
На самом деле, отечественное ТВ лет эдак 10 назад было гораздо богаче на аутентичные передачи. Было и «Устами младенца», в котором дети объясняли родителям слова, и «Блеф-клуб», в котором острословы соревновались между собой, и невероятная по современным меркам «Денди новая реальность», в которой Сергей Супонев на главном федеральном канале рекламировал пиратские игры для пиратской же приставки.
С течением времени телевидение глобализировалось, повысились стандарты вещания как в техническом смысле, так и в плане наполнения. Стало меньше аналитических передач, но больше ярких, кричащих и привлекающих внимание программ, и телевидение превратилось для молодого поколения в то, чем является сейчас — невнятную информационную мешанину с пропагандой и Петросяном, посреди которой островками виднеется «Вечерний Ургант» или тот же «Что? Где? Когда?».
wpDiscuz