Человек — существо, как известно, социальное. Кто я? Вроде бы каждый знает ответ на этот вопрос. Самоидентификация зависит от многих факторов: от имени, от одежды, от места проживания и — самое главное — от роли в обществе. Однако именно наделение человека властью или, наоборот, лишение контроля над своей жизнью способны захватить личность полностью, открыть в ней совершенно неожиданные стороны. В 1971 г. американский психолог Филипп Зимбардо в стенах Стэнфордского университета провел эксперимент по исследованию реакции психики человека на навязанную роль в новой иерархии власти. Это смелое исследование приобрело в истории психологии название «Стэнфордский тюремный эксперимент».
В чем суть тюремного эксперимента?
Зимбардо задумал создать искусственную тюрьму и проанализировать процессы, происходящие в поведении людей, оказавшихся в заточении. По объявлению в газете было набрано 24 испытуемых. Это были обычные студенты, молодые ребята без уголовного прошлого. По результатам тестов и собеседований стало понятно, что все участники абсолютно здоровые и психически стабильные люди. Методом случайного отбора их поделили на две группы: охранников и заключенных. [myline]Подчеркнем, что до эксперимента у испытуемых сложились добрые дружеские отношения. А также никто изначально не хотел брать на себя роль надзирателя, всех скорее привлекал образ заключенного.[/myline]
Условия эксперимента были следующие.
Тюрьма была организована в подвале университета и состояла из:
- коридора длиной 12 м;
- трех камер размером 2х3 м (в реальности там были учебные аудитории);
- нескольких комнат для охранников;
- карцера, лишенного света.
Заключенные находились в тюрьме постоянно, охранники работали по трое в восьмичасовую смену и могли ходить домой после работы. Но многие охранники оставались позже сверхурочно совершенно бесплатно по своему желанию.
Проведение эксперимента планировалось на срок в 14 дней. Однако на шестой день опыт вышел из-под контроля и был экстренно завершен.
Распределение ролей
Охранникам не было дано никаких четких инструкций, кроме запрета на физическое насилие. Они должны были взаимодействовать в условиях вновь созданной тюрьмы на свое усмотрение. Единственное напутствие, что озвучил им Филипп Зимбардо, было следующее:
[myquotes]Создайте в заключенных чувство тоски, чувство страха, ощущение произвола, что их жизнь полностью контролируется нами: системой, вами, мной, — и у них нет никакого личного пространства… Мы будем разными способами отнимать их индивидуальность. Все это в совокупности создаст в них чувство бессилия. Значит, в этой ситуации у нас будет вся власть, а у них — никакой.[/myquotes]
При этом для усиления чувства идентичности со своей группой охранникам была выдана военная форма, свисток, дубинка и зеркальные очки, скрывающие глаза. Заключенные же должны были надеть миткалевый халат с пришитым личным номером, шапочки из нейлона, чтобы скрыть длину волос, цепь с замком на ногу и резиновые тапки. Форма охранников подчеркивала их властность, владение ситуацией. Халаты же на голое тело у заключенных создавали чувство неловкости, цепи на ногах напоминали об их униженности.
Если в начале эксперимента все испытуемые были обычными студентами, одетыми в необычную одежду и находящимися в необычном месте, то по прошествии нескольких дней они, без преувеличения, начали становиться другими людьми.
Эксперимент, вышедший из-под контроля
После ареста будущих заключенных, проведенного в их собственных домах настоящими полицейскими, их привезли в тюрьму, раздели догола и обработали от паразитов. Это стало их первым шагом в тюремную жизнь и их первым унижением. Охранники, по собственному усмотрению, объявили, что заключенные должны забыть свои имена и называть друг друга только по номерам, пришитым к их одежде. Им было положено скромное трехразовое питание, три посещения туалета под наблюдением охранника. Также были предусмотрены работы за небольшую оплату, два свидания в неделю, фильмы и физические упражнения. Все эти «льготы» впоследствии были фактически упразднены охранниками. Три раза в день проводились переклички с целью пересчитать всех заключенных, вскоре эти переклички занимали по несколько часов.
Если первый день прошел спокойно, то уже на второй день заключенные подняли бунт. Тогда же надзирателями были отменены все привилегии: чтение, фильмы, курение. А разрешение есть, спать и посещать туалет превратилось в вознаграждение, которое нужно было заслужить хорошим поведением. Также на второй день охранники добровольно сверхурочно вышли на работу и группой напали на заключенных с огнетушителями с целью подавления протеста.
Далее тактика поведения охранников стала все больше приобретать характеристики поведения надзирателей реальных американских тюрем. Охранники стали внушать заключенным, что среди них есть информаторы, чтобы лишить их доверия друг к другу. [myline]Переклички превратились в многочасовые издевательства, где охранники оскорбляли заключенных, заставляли их делать изнуряющие физические упражнения, бесконечно отжиматься (как позже выяснили исследователи, отжимания также использовались как наказания в немецких концлагерях).[/myline]
Вскоре помещение тюрьмы стало смрадным и грязным, в туалет ходили только избранные, для простых людей в коридоре поставили ведра. Некоторых заключенных заставляли чистить туалеты голыми руками. Помыться стало главной привилегией. У самых «плохих» заключенных отобрали матрасы, и они спали на бетонном полу.
Охранники все больше стали входить в раж, и позже они признавались, что чувствовали некое «опьянение властью». Среди охранников прошел слух, что ночью камеры видеонаблюдения отключены (что не было правдой), и ночью их методы ужесточались. Стали использоваться изощренные оскорбления. Например, если заключенный улыбнулся, только за это он подвергался расправе. Но наказание также могло быть применено, если он не улыбнулся.
Обратная сторона власти
Заключенные же в целом очень скоро приняли пассивную манеру поведения. У пятерых арестантов налицо были симптомы сильнейшей тревоги и депрессии, у одного из них началась психосоматическая сыпь по всему телу. Их пришлось освободить. Многие оставшиеся заключенные тоже стали просить о досрочном освобождении и даже с радостью отказывались от положенной оплаты.
[myline]Интересен тот факт, что, когда они отказались от денег и им сказали подождать ответа, они смиренно пошли в камеры. Хотя формально были уже свободны, ведь их время уже не оплачивалось.[/myline] Но они по-настоящему стали частью этой тюрьмы. Когда заключенным предложили вступиться за новенького, они отказались, чтобы лучше выспаться.
Между собой заключенные 90% времени обсуждали жизнь в тюрьме: еду, сон, унижения, охранников. Они как будто стали забывать про свою реальную жизнь, это же происходило и с охранниками. Несмотря на то что в конце концов заключенные вовсе перестали оказывать сопротивление, охранники становились похожи на агрессивных садистов. Чем более жестоким был надзиратель, тем больше его уважали коллеги. Более слабые и не охваченные гонкой за властью надзиратели абсолютно никогда не противоречили издевательствам и приказам самых агрессивных тюремщиков.
[mydoubleline]Сам Филипп Зимбардо вдруг заметил, что стал «слишком» включаться в игру с властью. Он даже пытался перевести заключенных в реальную тюрьму, чтобы они не сбежали. В этом ему отказала полиция.[/mydoubleline]
Хотя никто не предлагал именно такого сценария, отношения в тюрьме с каждым днем становились все негативнее и мрачнее, началась общая деморализация. Когда эксперимент был остановлен досрочно на шестой день, заключенные были очень обрадованы, охранники же испытали огорчение — им хотелось продолжения.
Итоги эксперимента с властью
Тюрьма отобрала у заключенных самоидентификацию. Заметьте, сначала они боролись сплоченно, дальше возобладали личные интересы, далее начал наступать социальный и личностный распад. Верх взяли подавленность и уныние. Многие заключенные говорили даже, что они «заслуживают» такого отношения охранников: начала падать их самооценка. Охранники же полностью идентифицировались со своей ролью, которая была обусловлена должностью и внешней формой. При этом они испытали сильнейшее удовольствие от необычного чувства полной власти над другими людьми.
[myline]На шестой день эксперимента каждый третий студент в форме охранника обнаружил опасные садистские наклонности, которые поддерживались его же группой. А молодые люди в миткалевых халатах испытали сильнейшее эмоциональное расстройство, потерю веры и в себя, и в какую-либо справедливость.[/myline]
Главный вывод, который был сделан по итогам Стэнфордского тюремного эксперимента, заключался в следующем утверждении. Люди будут легко соответствовать социальным ролям, которые они должны играть, особенно если роли столь же сильно стереотипны, как и у тюремных охранников. Именно тюремная среда была важным фактором в создании жестокого поведения надзирателей. Поэтому результаты подтверждают ситуационное объяснение человеческого поведения, а не диспозиционное.
P.S. Всем заинтересовавшимся рекомендуем к просмотру «Стэнфордский тюремный эксперимент» или «Тюремный эксперимент в Стэнфорде» — американский фильм 2015 г. режиссера Кайла Патрика Альвареза.
